Пронзительный рассказ о судьбе женщины, ставшей жертвой токсичной «заботы». Дом Соколовых хранит мрачную тайну — под предлогом помощи они фактически превратили вдову своего сына в бесправную служанку. Анастасия оказывается перед выбором: сохранить собственный брак или вступиться за ту, которую все считают обузой. Сильная история о настоящей человечности и цене свободы.
Читать бесплатный аудио-рассказ «Благодетели» онлайн
Анастасия не могла поверить, что фамильный дом Соколовых оказался таким мрачным. За белоснежным забором, среди ухоженных клумб, двухэтажный особняк выглядел словно иллюстрация к глянцевому журналу. Но чем дольше они с Павлом находились здесь, тем сильнее ощущалась гнетущая атмосфера.
— Таня! — резкий голос свекрови разрезал тишину гостиной.
Откуда-то из глубины дома появилась худенькая женщина лет тридцати. Опущенные плечи, застиранное платье, висящее как на вешалке, потухший взгляд — всё это заставило Анастасию невольно содрогнуться.
— Это Татьяна, — представил женщину свёкор, — жена Андрея, моего младшего сына. Вернее, его вдова.
Анастасия поймала взгляд Татьяны и попыталась улыбнуться, но та лишь быстро кивнула и отвела глаза. В следующую минуту она уже подхватила их чемоданы и, пошатываясь, поволокла их наверх.
— Пойдём, помогу, — Анастасия шагнула было следом, но свекровь, Мария Васильевна, удержала её за локоть.
— Не стоит, милая. Татьяна сама справится. Это её обязанность.
— Что с ней? — спросила Анастасия мужа, когда они оказались в спальне для гостей. — Она больна?
Павел замялся.
— Нет, просто всё ещё переживает… Андрей погиб три года назад. Разбился на мотоцикле.
— И с тех пор она живёт с твоими родителями?
— У неё никого нет. Мои родители оставили её у себя, она помогает им по хозяйству, а они о ней заботятся.
Анастасия нахмурилась:
— Странный способ заботы. Ты видел, что она носит? А её взгляд…
— Ну что ты начинаешь? — поморщился Павел. — Мы только приехали, а ты уже ищешь проблемы. Родители делают ей одолжение, держат её у себя. Она работает, отрабатывает свой хлеб. Всё честно.
Анастасия хотела возразить, но решила сначала разобраться в ситуации.
***
За ужином Татьяну за стол не позвали. Она молча обслуживала гостей, подавая одно блюдо за другим. Мария Васильевна и её муж, Виктор Николаевич, с гордостью рассказывали о своём процветающем фермерском хозяйстве.
— У нас все родственники при деле, — с удовольствием говорил Виктор Николаевич. — Никто без работы не сидит, даже Танька, — он кивнул в сторону невестки, которая в этот момент меняла тарелки, — и та при деле.
Анастасия заметила, как вздрогнули руки Татьяны.
— А она не хотела бы вернуться в город? — осторожно спросила Анастасия. — Может, работу найти…
— Зачем ей? — удивилась Мария Васильевна. — У неё тут всё есть — крыша над головой, еда. Чего ей ещё надо?
— Таня, иди-ка сюда, — позвал Виктор Николаевич вдову сына, когда все уже почти закончили есть.
Татьяна приблизилась, не поднимая глаз. Свёкор пододвинул к ней свою тарелку с остатками жаркого:
— На, доешь. Чего добру пропадать?
Анастасия застыла с вилкой в руке. Она взглянула на мужа, ожидая его реакции, но тот как ни в чём не бывало продолжал разговор с отцом. Татьяна молча подвинула к себе тарелку и стала есть, не поднимая глаз.
После ужина, когда они с Павлом поднялись в свою комнату, Анастасия не выдержала:
— Ты видел, что было за ужином? Они обращаются с ней, как с… прислугой!
— А она и есть прислуга, — пожал плечами Павел. — Танька живёт за их счёт, должна же она как-то отрабатывать.
— Но она же не чужой человек! Она была женой твоего брата!
— И что? У них с Андреем детей не было, жили они всего два года. А родители её кормят, поят, крышу над головой дают. Пусть скажет спасибо, что на улицу не выгнали.
Анастасия смотрела на мужа, не узнавая его. За полтора года брака она никогда не видела в нём такого равнодушия и чёрствости.
— А если бы с тобой что-то случилось? — тихо спросила она. — Твои родители так же обращались бы со мной?
Павел обнял её:
— Ну что ты глупости говоришь? С чего ты вообще взяла, что с Танькой плохо обращаются? Ей просто некуда идти, вот она и живёт с родителями. Всем от этого только польза.
Но Анастасия не могла успокоиться. Она видела, что с Татьяной что-то не так.
***
Ночью, когда Павел уснул, Анастасия осторожно выскользнула из постели. Она должна была поговорить с Татьяной.
Найти её комнату оказалось несложно — маленькая каморка находилась в конце коридора, рядом с кладовой. Анастасия тихонько постучала.
— Кто там? — послышался испуганный голос.
— Это я, Анастасия. Можно войти?
Дверь приоткрылась, и Анастасия проскользнула внутрь. Комната оказалась крошечной — узкая кровать, тумбочка и стул. Ни штор, ни ковра, ни единой личной вещи.
— Извини за поздний визит, — начала Анастасия, — но я хотела с тобой поговорить.
Татьяна нервно оглянулась на дверь:
— Нам нельзя разговаривать, Мария Васильевна запрещает…
— Все спят, — успокоила её Анастасия. — Послушай, я не понимаю, что происходит. Почему ты позволяешь так с собой обращаться?
В глазах Татьяны мелькнул страх:
— Они мои благодетели. Приютили меня, когда Андрей погиб. Куда бы я пошла? У меня никого нет.
— Но ты молодая женщина! Ты можешь найти работу, снять жильё…
— Ты не понимаешь, — покачала головой Татьяна. — У меня нет ни денег, ни документов.
— Как это — нет документов?
— Мария Васильевна забрала мой паспорт после смерти Андрея. Сказала, нужно оформить какие-то бумаги… А потом не отдала. Сказала, что я теперь член их семьи и должна отработать их доброту.
Анастасия ошеломлённо смотрела на собеседницу:
— Но это же… это незаконно! Ты можешь обратиться в полицию!
Татьяна горько усмехнулась:
— Здесь все их боятся. Виктор Николаевич — главный работодатель в округе. Половина села у него работает. Начальник местной полиции — его двоюродный брат.
— Послушай, — Анастасия взяла её за руку, — я могу тебе помочь. Только скажи, ты сама хочешь уйти отсюда?
Татьяна подняла на неё глаза, полные слёз:
— Больше всего на свете. Но как?
— Я что-нибудь придумаю, — пообещала Анастасия. — Только никому ни слова.
***
Утром Анастасия попыталась поговорить с мужем, надеясь достучаться до его совести.
— Паша, то, что происходит с Татьяной — это ненормально. Твои родители держат её практически в рабстве!
Павел раздражённо отмахнулся:
— Не выдумывай! Какое ещё рабство? Она сама согласилась на такую жизнь. Никто её силой не держит.
— А ты знал, что у неё забрали паспорт?
— И правильно сделали! — неожиданно вспылил Павел. — Она безответственная! Андрей из-за неё погиб, между прочим!
Анастасия отшатнулась:
— О чём ты говоришь?
— Она ему мозги запудрила. Он из-за неё с родителями поссорился, ушёл из семейного бизнеса. А потом на эту дурацкую работу устроился, где платили копейки. Вот и гонял на мотоцикле как сумасшедший, торопился, чтобы побольше заказов развезти… Родители ему помочь хотели, а он всё своё твердил. И что в итоге? Разбился насмерть. А она… — он кивнул в сторону двери, — она должна теперь отрабатывать то, что родители её не выгнали.
Анастасия смотрела на мужа, не узнавая его. Перед ней был совершенно другой человек, с жестокими и архаичными представлениями о справедливости.
— И ты считаешь это правильным? — тихо спросила она.
— Конечно! У нас так принято. Семья — это всё. Мы заботимся друг о друге, но и отвечаем друг за друга.
— А если бы с тобой что-то случилось? — снова спросила Анастасия. — Меня бы тоже в служанки записали?
— Не говори глупостей, — отмахнулся Павел. — Это совсем другое. У тебя есть родители, работа. Танька одна как перст, её никто не ждёт. Родители ей благо делают, понимаешь? Они её благодетели!
Анастасия закрыла глаза. Она приняла решение.
***
Следующие два дня Анастасия внимательно наблюдала за жизнью дома. Она выяснила, где хранятся документы, когда все ложатся спать, и даже нашла запасные ключи от машины мужа.
Вечером, накануне их отъезда, она снова пробралась в комнату Татьяны.
— Слушай внимательно, — прошептала она. — Завтра ночью, около двух, будь готова. Положи свои вещи…
— У меня нет вещей, — горько усмехнулась Татьяна. — Всё, что на мне, — не моё.
— Тогда вот, — Анастасия протянула ей пакет. — Здесь моя одежда, она тебе великовата, но это лучше, чем ничего. И возьми эти деньги, они тебе понадобятся.
Татьяна испуганно замотала головой:
— Я не могу взять твои деньги…
— Можешь и должна. Это не подарок, это заём. Когда встанешь на ноги — вернёшь.
В глазах Татьяны впервые за всё время блеснула надежда.
— Почему ты мне помогаешь?
Анастасия сжала её руку:
— Потому что никто не заслуживает такой жизни. И потому что… — она помедлила, — потому что я видела, как ты смотришь в окно, когда думаешь, что тебя никто не видит. Ты смотришь на дорогу, уходящую к горизонту, и в твоих глазах такая тоска… Я не могу это вынести.
***
Татьяна оказалась права — найти документы было непросто. Мария Васильевна хранила их в сейфе, ключ от которого носила на шее. К счастью, сейф был старым, и Анастасия сумела открыть его с помощью обычной шпильки для волос — навык, приобретённый ещё в детстве, когда она случайно запирала шкатулку с украшениями.
Ровно в два часа ночи, когда дом погрузился в сон, Анастасия тихо постучала в дверь Татьяны. Та была готова — в одежде Анастасии, с маленьким узелком в руках.
— Идём, — прошептала Анастасия, — и ни звука.
Они осторожно спустились по лестнице, стараясь не наступать на скрипящие ступеньки. В прихожей Анастасия остановилась и достала из кармана паспорт:
— Держи. Теперь ты свободна.
Татьяна прижала документ к груди, впервые за всё время улыбнувшись по-настоящему.
Они выскользнули через заднюю дверь, обогнули дом и почти бегом направились к машине, стоящей под навесом.
— Анастасия! Что вы делаете?!
Они замерли. На крыльце стояла Мария Васильевна в ночной рубашке, за её спиной маячила фигура Виктора Николаевича.
— Немедленно вернитесь в дом! — приказала свекровь. — Татьяна, ты знаешь, что будет, если ты ослушаешься!
Анастасия почувствовала, как Татьяна задрожала рядом с ней. Но она не позволила страху взять верх:
— Мы уезжаем, Мария Васильевна. И вы нас не остановите.
— Паша! — закричала свекровь. — Паша, просыпайся! Твоя жена ворует нашу Таньку!
Наверху хлопнула дверь, и через мгновение на крыльце появился Павел, взъерошенный со сна.
— Настя? Что происходит?
— Мы уезжаем, — твёрдо сказала Анастасия. — Я и Татьяна. И не пытайся нас остановить.
— Ты с ума сошла? — Павел начал спускаться с крыльца. — Ты не можешь просто так забрать Таньку!
— Она не вещь, чтобы её забирать! — крикнула Анастасия. — Она человек, которого вы держите в рабстве!
— Это неправда! — возмутился Павел. — Мы ей помогаем!
— Помогаете?! — Анастасия едва сдерживала ярость. — Вы забрали её документы, заставляете работать как прислугу, кормите объедками… И это вы называете помощью?
Павел растерянно остановился на полпути.
— Настя, ты всё не так поняла. У нас так принято, это наши семейные традиции…
— Традиции?! — Анастасия потянула Татьяну к машине. — Называй вещи своими именами, Паша. Это не традиции, это преступление!
— Стой! — Павел бросился к ним, но Анастасия уже открыла дверь машины и втолкнула Татьяну внутрь.
— Не трогай ключи! — закричал Павел, видя, что Анастасия достаёт запасные. — Это моя машина!
— Вычти её стоимость из моего приданого, — бросила Анастасия, заводя двигатель.
Машина рванула с места, оставляя позади кричащих Соколовых.
***
— Куда мы едем? — спросила Татьяна, когда они выехали на трассу.
— Ко мне домой, в город, — ответила Анастасия. — У меня есть квартира, доставшаяся от бабушки. Поживёшь там, пока не найдёшь работу и не встанешь на ноги.
Татьяна молчала, глядя на дорогу.
— Ты не представляешь, что для меня сделала, — наконец произнесла она. — Я думала, что умру в том доме. Каждый день был как пытка.
— Почему ты не пыталась сбежать раньше?
— Пыталась, — тихо ответила Татьяна. — Два раза. Первый раз меня поймал Виктор Николаевич, избил так, что неделю встать не могла. Второй раз я добралась до соседнего села, но там меня узнали и вернули обратно. После этого Мария Васильевна сказала, что если я ещё раз попытаюсь сбежать, она упечёт меня в психушку. У неё везде связи, она бы смогла.
Анастасия крепче сжала руль:
— Теперь всё будет по-другому. Обещаю.
***
Через месяц после побега Анастасия встретилась с Павлом в кафе. Он выглядел осунувшимся и постаревшим.
— Как она? — первое, что он спросил.
— Хорошо, — ответила Анастасия. — Нашла работу в кафе, снимает комнату. Учится жить заново.
Павел помолчал, вертя в руках чашку с кофе.
— А ты? Ты вернёшься?
Анастасия покачала головой:
— Нет, Паша. Я подала на развод.
— Из-за Таньки? — горько усмехнулся он. — Ты разрушила нашу семью из-за неё?
— Нет, — тихо ответила Анастасия. — Не из-за неё. Из-за тебя. Из-за того, что ты считаешь нормальным то, что делали твои родители. Из-за того, что ты назвал это «семейными традициями».
— Но они действительно помогали ей! — воскликнул Павел. — По-своему, но помогали!
— Знаешь, — Анастасия поднялась из-за стола, — есть такое выражение: «Благими намерениями вымощена дорога в ад». Твои родители не благодетели, Паша. Они тюремщики. И ты такой же, раз не видишь разницы.
Она положила на стол ключи от его машины:
— Прощай, Павел. Надеюсь, когда-нибудь ты поймёшь, что на самом деле было не так.
***
Полгода спустя Анастасия и Татьяна сидели на набережной, наблюдая за закатом. Татьяна изменилась — она окрепла, в её глазах появился блеск, а на губах — улыбка.
— Я получила повышение, — сообщила она. — Теперь я администратор кафе.
— Поздравляю! — искренне обрадовалась Анастасия. — Ты заслужила.
— Всё благодаря тебе, — Татьяна сжала руку подруги. — Если бы не ты…
— Не надо, — покачала головой Анастасия. — Я просто помогла тебе выбраться. Всё остальное — твоя заслуга.
Они помолчали, глядя на тёмную воду.
— Ты не жалеешь? — тихо спросила Татьяна. — О разводе, обо всём, что случилось?
Анастасия задумалась.
— Нет, — наконец ответила она. — Я не могла бы жить с человеком, который считает нормальным то, что делали его родители. Это было бы предательством — и тебя, и себя самой.
— Знаешь, — Татьяна улыбнулась, — мне кажется, настоящие благодетели — это не те, кто кормит объедками и даёт старую одежду. Это те, кто помогает другим стать свободными и сильными. Как ты.
Анастасия посмотрела на заходящее солнце. Его последние лучи окрашивали небо и воду в багровый цвет, напоминая о прошлом. Но впереди была только чистая, ясная синева — синева свободы и надежды.
— Идём домой, — сказала она, поднимаясь. — Завтра новый день.
